Вначале был порядок
На самом высоком Тринадцатом Небе, в Западном Раю появились первые боги. Сразу и боги? Ну, почти так. Среди туманов родилось из молчания вселенной двуединое божественное начало — Ометеотль, союз Ометекутли и Омесиуатль, мужского и женского начал.
Ничего больше не существовало: ни земли, ни людей, ни животных, ни растений. Идеальный покой и порядок, радовавший Ометеотля, пребывающего в праздности и счастье. Пока однажды синяя вспышка не прорезала пелену тумана, и из распахнувшегося портала не вывалился щуплый субъект. Отряхнувшись, он хмыкнул, осторожно пощупал левой ногой пустое пространство и обратился к хозяину здешнего места.
— Доброго здравия, — голова субъекта слегка вжалась в плечи. — Поведай мне, кого я имею счастье лицезреть перед собой, о властитель сего пространства!
— Ометеотль, союз Ометекутли и Омесиуатль, — ответил владыка. Булькающий голос звучал странно, однако двуединый ощутил новое чувство. Гордость за свою речь и свое прозвучавшее имя. — Поведай и ты, кто посмел вторгнуться в мой порядок!
— Боюсь, мое имя неприлично короткое для твоего слуха, Великий. Можешь звать меня Лофтом, если это не осквернит твои… уста. Однако же как ты здесь существуешь совсем один?
— Нас двое. Нам хорошо. Мы наслаждаемся обществом друг друга и порядком, который царит вокруг.
— Это чудесно. Но не боитесь ли вы, Великие, явления сюда кого-то, кто задумает сломать ваш покой и подчинить вас своей нечестивой воле?
— Здесь никогда и никого не было, — помедлив, пробулькал Ометеотль. — Пока ты не проник к нам в дом.
— И вот я здесь, — мягко подчеркнул Лофт. — Что удалось мне — получится и у других, опасных и злых существ, низвергающих миры, уничтожающих целые народы, разрушающих все на своем пути.
— Что же ты предлагаешь?
— В соответствии с лучшими практиками я бы советовал вам породить для охраны своего мира нескольких сынов, могучих и мудрых, готовых подняться на защиту при первой надобности. Так делают все.
— Что ж, да будет так!
И исчез Лофт в синем портале, но внял его речам Ометеотль и породил четырех сыновей. Первого он нарек Красным Тескатлипокой, и был тот могуч и непреклонен. Второй получил имя Черный Тескатлипока, и был он ужасен, вездесущ и мстителен по натуре своей. Третий, Кетцалькоатль, белый Пернатый Змей, отличался силой и благородством. Четвертый же был мал, но мудр, и назвали его Уицилопочтли. Явились они в мир порядка по воле двуединого Ометеотля, и увидел владыка, что это хорошо.
* * *
— Доброго здравия, о двуединый Ометеотль! — произнес Лофт, вывалившийся из портала и озадаченно посматривающий на сынов владыки. — Я вижу, ты внял моим советам. Поведай же мне, в чем же искусны твои сыновья. Чем они занимались в мое отсутствие?
— Ничем, — не без гордости булькнул Ометеотль. — Мои сыновья чтут мой порядок и не влекут сюда хаос своими деяниями.
— Ничем? Шестьсот лет, пока меня не было, они не занимались ничем? Как это поможет нам защититься от внешней агрессии?
— Мои сыновья сильны и ужасны! — взревел владыка. — Любой, кто осмелится вторгнуться в мой край…
— Определенно сразу наделает в штаны, — согласился Лофт. — Но сильны ли они?
— Ты сомневаешься в наших силах?! — вскричали Кетцалькоатль и Черный Тескатлипока.
— Проявите же себя. Там, внизу, — Лофт брезгливо поморщился и указал в клубящуюся тьму под ногами, — в водах бескрайнего океана плавает жуткое чудовище Сипактли, пожирающее все, что ему попадется. Словом, вот вам задание. Справьтесь с ней — и я поверю, что вы готовы оборонять этот мир.
Не сказав больше ни слова, Лофт распахнул свой портал и покинул края Ометеотля. Кетцалькоатль же с Тескатлипокой, исполнившись гнева, обратились в гигантских змей и бросились в океан. Схватили они Сипактли и разорвали на части. И стала одна часть ее доброй землей, а другая — небом, и проросли из волос ее деревья, цветы и маис, глаза ее стали пещерами и ключами, а из плеч ее вздыбились горы. И создали сыновья Ометеотля огонь дабы освещать свои деяния, и породили мужчину и женщину, чтобы возделывать созданную ими землю, и утвердили календарь, чтобы срок отмерять всему живому. И увидели они, что это хорошо.
* * *
— Ну что, как успехи? О, вижу, у вас огромный прогресс! Однако ваш вид печален, как я могу судить.
— Как же нам не печалиться? — вздохнул Тескатлипока. — Создали мы землю, и повелели людям ее возделывать. Создали им свет, но ропщут они на его тусклость. Отвели им срок жизни — а они, умерев, начинают смердеть и отравлять жизнь всему сущему.
— Что же вы сразу мне не сказали? — обрадовался Лофт. — Породите же воду, что будет дождем проливаться и земли питать плодородия ради. Учредите мир мертвых, что будет хранить и беречь тех, чьи сроки иссякли…
— Но кто будет следить за всем этим? — возмутился Кетцалькоатль. — Это же уйма работы!
— Вероятно, придется расширить божественный штат.
— Решено! Сотворим мы Миктлан, и поставим туда во главе Миктлантекутли с женой Миктекасиуатль. Сотворим мы Тлалока, и ему вверим воду хранить, пусть посевы с небес орошать будет ливнем. Но как сделать нам так, чтобы ярче сиял день людской, чтобы нами могли восхищаться?
— Непростой это путь, — молвил Лофт, — но единственно верный. Пусть один из вас станет светилом небесным, что будет теплом одарять свою землю и мир благосклонный. Кто им станет — решать только вам, я же вновь отлучаюсь.
И ушел Лофт в портал, и решили сыны Ометеотля, что старшему правильно вверить контроль за светилом. И решили они, что это хорошо.
* * *
— Ну, как де… — не успел Лофт договорить, как Кетцалькоатль подхватил его под руку и оттащил в сторону от остальных.
— Плохо, друг Лофт. Плохо.
— Что так?
— Ленив наш брат старший, Красный Тескатлипока. К полудню уже утомляется он и на лежку уходит. На землю спускается мрак, и мучительный холод. И к людям приходят в ночи ягуары, чтоб брюхо насытить.
— Печально все это, мой преданный друг Кетцалькоатль. И жуткий совет я тебе лишь могу дать секретно. На ухо тебе я шепну, как ужасный предатель. Как ведают лучшие практики в солнечном мире, низвергнуть с небес пришло время ленивого брата. За сим удалюсь я, как будто и не был. А ты же яви свою мощь нерадивому брату. Не мучает пусть тебя совесть за этот поступок. Я тоже мечтаю порой удавить своих родичей мерзких…
И поразил Кетцалькоатль своего брата, и низверг его в пучину вод. Не сгинул, однако, Красный Тескатлипока, лишь ожесточил свое сердце. Обернулся он огромным ягуаром, вышел на землю и пожрал всех людей на земле. Стала земля необитаемой, и закончилась этим эпоха Первого Солнца.
Воспарил тогда в небе Пернатый Змей, обратившийся солнцем. Населил он вновь землю людьми, одарив смертных жизнью. И покой воцарился в миру, озаренным Кетцалькоатлем. И решили все, что это хорошо.
* * *
— Ну, как вы тут без меня?
— Хорошо, друг Лофт, хорошо. Только…
— Только?
— Только зависть меня изнуряет. Я царил над землей, озаряя ее своим светом. Я дарил ей тепло, но коварный мой брат меня предал. Был низвергнут я им, как какой-нибудь глупый котенок. И теперь все вокруг славят только Кетцалькоатля!
— О, поверь, я тебя лучше всех понимаю. Был я тоже низвергнут с небес и закован цепями. Удалили с божественных глаз моих отпрысков буйных. Даже имя свое называть я не смею отныне. И теперь я как Лофт всем вокруг представляюсь покорно. Соберись же ты с силами, первенец Ометеотля! Соберись и низвергни в пучину Пернатого Змея! Покажи, что не так он велик, как вокруг полагают. И тогда обретешь ты свое утешение в мести! Я, пожалуй, за сим удаляюсь отсюда. Вижу, катится солнце по небу к закату неспешно. Не хватало нам тут повстречать солнцеликого Змея. Вдруг он всем пропоет, что не можешь ты месть напридумать?
И ушел Лофт в синий портал, и обернулся Тескатлипока ягуаром, и ударом могучей лапы низверг Кетцалькоатля с неба. Страшный ветер поднялся на земле и повалил все деревья. Большая часть людей погибла, а выжившие превратились в обезьян. Так окончилась эпоха Второго Солнца.
И решили тогда боги поручить светило Тлалоку. И обрела земля новую жизнь, давая обильные урожаи и радость всем, ее населяющим. И решили боги, что это хорошо.
* * *
— Вижу я, ты не рад воцарившемуся тут покою.
— Прав безмерно ты, Лофт, зрящий в самое сердце. Тяжело мне сидеть, сложа руки без дела. Я привык озарять людям путь, зажигать своим светом, а теперь даже братья меня презирают за слабость.
— Не волнуйся об этом, мой доблестный друг Змей Пернатый! Внемли мне и познай, что у власти быть можно и тенью. У Тлалока сестра есть, что носит зеленую юбку — неужели она не затмит собой брата Тлалока? Извернешься в интригах, брат Змей, несмотря что Пернатый, и прольешь с неба вместе с дождем очищающий пламень. Враз все боги решат, что Тлалок быть звездой недостоин, и одарят сестру его властью по слову Кетцаля. В благодарность же та будет слушать совет твой змеиный, и тогда обретешь ты свою долю славы. Сей подход политический гордо зовется интригой, и тебе повезло повстречаться со мной, я в них самый искусный. Мой совет восприми же, Кетцаль, и добьешься успеха, обещаю тебе это я, хитрый Локи Лафейсон!
И решился Кетцалькоатль последовать совету, и пролил с дождем на землю огонь в виде молний. Запылали вулканы, выжигая вокруг все живое. Большая часть людей погибла, а те, что сумели спастись, превратились в птиц. Так окончилась эпоха Третьего Солнца.
И сделали боги солнцем сестру Тлалока, богиню Чальчиуитликуэ. И решили боги, что это хорошо.
* * *
Но заметил Тескатлипока благоволение Чальчиуитликуэ к Кетцалькоатлю. Вспомнил он про хитроумного Лофта, и понял, что не только он наставлениям советчика внемлет. И решил поступить он так же, как брат его. И сделал Тескатлипока так, чтобы дождь не прекращался. Много дней лил ливень, и землю затопило. Смыла вода растения, животных и людей. Те люди, что остались в живых, превратились в рыб. Так окончилась эпоха Четвертого Солнца.
А дождь лил все дальше, до тех пор, пока небо не рухнуло на землю. И решили боги, что это не хорошо. Взялись вместе Тескатлипока с Кетцалькоатлем и подняли небо на место. И открылся тут синий портал, и вышел из него Лофт, и хотел вопросить он друзей своих об их деяньях.
Только грозно смотрели на Лофта ацтекские боги. Не внимали они уж советам пройдохи с Асгарда. Хором молвили гостю ответ отрицательный братья: мол, мы справимся сами теперь уж без умных советов.
Возмутиться хотел было Лофт, но замолк перед взглядом, осуждающим взглядом Пернатого Змея Кетцаля. И добавил сурово Пернатый Змей к речи прощальной: шел бы ты по добру с наших глаз, хитрый Локи Лафейсон.
Оскорбленным ушел от них Локи в отцовские земли. Лишь проклятье свое прошипел он богам на прощанье. Дескать, все равно сгинет бесследно вся ваша культура, когда с запада к вам приплывут внуки доблестных асов.
#Следуй_за_Штормом #дети_Фенрира
